Ладно,  продолжим. Меняясь, я стала чаще с ним встречаться,  -
мне  этого хотелось -  почти навязываться. Странно, но он вел себя
корректно. Наверное, несмотря на хваленую интуицию, Андрей все	же
не  догадывался о моих чувствах: не хотел, не обращал внимания, не
интересовался или его это устраивало, - не знаю, все может быть.
    Потом  было лето. Лето грез и борьбы. Я поняла, -  ни  к  чему
хорошему  это  не  приведет и бурно, как раньше  меняться,  начала
вырубать  толстый  уже	ствол "неземной  любви".  Я  несколько	не
рассчитала  его толщины и того, что  его лианы опутывают  уже  всю
меня,  -  в  очередной	раз  проиграла.  Борясь,  но  хотя  иного,
схватилась  за	карты, свечи, духов, и прочие интересные  в  малом
количестве  вещи,  которые  стаи  моими  постоянными  наркотиками.
Обещание,  что вожделенный Андрей станет моим мужем, в полночь	на
13  в  очередной  раз свели меня с ума. В результате  я  вернулась
домой с еще более зачумленной романтическим бредом головой. Я  уже
не могла себя контролировать: я летела, неслась, горела и пылала -
я   любила.  Бесконечная  нежность,  забота,  любовь  были  готовы
    napsxhr|q  на голову бедного, ничего не подозревающего  Андрея
лавиной душных объятий, слезных молений и прочей чепухи. Я даже  в
некотором роде рада, что ничего похожего не произошло.	Но  в  тот
момент	я  принадлежала ему уже полностью, без остатка, хотя  меня
никто  об  этом не просил, как не просит сейчас писать это.  Самое
забавное, что потом это будут читать близкие мне люди, в том числе
мой   новый  друг  Андрейка  (если  не	разойдемся),  но  что	бы
разобраться в этой проблеме - так даже лучше.



			  Я рисую на окне
		       (песня группы "Чайф")
Я рисую на окне 		  Я рисую на окне,
Глаз твоих косые стрелы.	  Сам с собою громко споря.
Я играю на трубе		  Поиск истины в вине,
Водосточной неумело.		  Истина чего-то стоит.
Я тебе построю Кижи,		  Спит кукушка на часах.
Взяв от спичек коробок. 	  Может поздно,
Я летаю над Парижем,		  Может рано.
Задевая потолок.		  Нет у времени стоп крана,
Я рисую на окне,		  Нету крыльев на руках,
Я смотрю в пустые стены,	  Где-то там засох в пустыне
Оставляя на песке		  Счастья тихий ручеек.
Совершенные поэмы.		  Я один в своей квартире,
Я раскрашиваю грезы,		  А над небом потолок.

Я летаю в облаках.
О боже, может,
Может просто я дурак.
Отчего от счастья слезы,
Слезы горя, горя море
Счастья тихий ручеек,
Убегающий в песок



    Самое  забавное,  что  вылила я  ему  на  голову  не  то,  что
хотелось,   а	полную	противоположность:  всю   обиду,   злость,
разочарованность несбывшихся надежд. От доброй, тряпочной Дашеньки
это вряд ли ожидалось кем-то. Бури по-прежнему бушевала во мне тем
самым максфраевским пламенем, выжигая и замораживая мозг тем самым
пресловутым  льдом. Ревность, с трудом удерживаемая,  вдруг  нашла
свой выход: я крикнула - не приходи, не звони, не ищи и ... соврала.
Как  гордо  и  красиво звучало это: "не играй в мои игрушки  и	не
писай в мой горшок", но какую адскую боль мне доставили эти слова.
Произнося их, я стояла на коленях, меня конкретно скрутило,  слезы
мешали	говорить, застряв в горле соленым комком. После я пошла  в
ванну,	включила какую-то воду и беззвучно орала,  подавляя  самою
себя  -  мне было реально адски больно. Больше, чем когда  умирала
мама:	я   ковыряла деревянной ложкой свое сердце по собственному
желанию, - скорее мазохизм, чем героизм, о котором мечтаем  каждый
подросток. Мною завладел сковывающий транс. Все...